 |
Маленькая библиотека всезнайки |
|
Чахкли из Талого Щелья. Саамская сказка.
Чахкли (чахклинг) - это маленькие, голые, живущие под землей и под камнями люди, очень суетливые, очень переимчивые, они добрые, но иногда своим озорством приносят вред человеку. Они часто резвятся на песчаных берегах, ныряют под землей, из-под земли на поверхность, потом опять под землю. Их суетливость у нотозерских саамов вошла в поговорку. Суетливому человеку иногда задают иронический вопрос: "Что ты ныряешь, как чахкли?" Недалеко от города Колы жили старик со старухой, детей у них не было. Старик охотился, а старуха управлялась дома. Однажды ходил старик по лесу и вдруг заметил, что между корнями одной старой-престарой ели дымок курится. Подошел он ближе, смотрит: дыра в земле. Он лег на мох и опустил голову в дырку: что там такое? Что там делается? И видит: там, под землею, житье такое же, как у нас, саамов: погосты стоят - одни в лесу, другие у моря, пастухи оленей пасут, рыбаки рыбу ловят. В погостах вежи - шалаши из тесаных досок такие же, сверху берестой и дерном покрыты, стоят как положено, в два ряда. В вежи люди входят и выходят из них, и детишки по улицам бегают. Вон бабенка выскочила из одной вежи и бежит к себе домой, в руках у нее головешка дымится, искры сыплются - это женщина заняла у соседки огня, надо ей распалить огонь в очаге своего дома. Какой-то мужичок учит своего оленя кережу возить. Кережа такая же, как у саамов, словно лодочка, на лыжный полоз поставленная. Там, еще подальше, пастух гонит стадо оленей; в речке девушки белье полощут. Все там, под землей, как у людей, а не люди. Какой-то человечек вышел из вежи: ружье на плече, собачоночка на шнурке сзади бежит; ружье-то кремневое, старинное - гремяхой называется. Это он на охоту пошел. Только сам-то уж очень маленький, а собачонка его и того меньше, да и домик-то его крохотный. Смотрит: детишки собрались у лесины и лезут по ней вверх, к нему, на землю. Старик назад подался. Притаился за елкой и стал ждать: что дальше будет? И вот из-под земли вышли маленькие детки, головки большие, глазки как щелочки на березовой коре, на тоненьких ножках пребольшие каньги, белые, из оленьего меха, с носками, загнутыми вверх. Сами-то собой ребятки ядреные, только очень уж толстозадые. "Вот чудо, - думает старик, - это чахкли! Подземные жители!" детки эти вышли на свет, на верх земли, и давай играть. И прыгают-то они, и кувыркаются, и друг друга передразнивают, и все-то смеются они, весело хихикают и заливаются от смеха, словно их кто-нибудь щекочет под мышками. Умильно старику смотреть, какие это чахкли веселые да забавные. Своих-то детей у него нету, вот он и этим бесенятам рад, любуется ими. А они, словно маленькие белочки, играют и резвятся на мхе, под елью. Старик загляделся на них, да и задумался. Вернулся он домой и сказал старухе своей: - Сшей-ка ты мне большую каньгу, да обору к ней привяжи. Сшила старуха большую каньгу и подвязала к ней обору. Старик добавил к ней еще длинную веревку. Взял он эту каньгу и пошел на то место, где чаклей видел. Подбросил каньгу поближе к дыре и стал поджидать: что будет? Свечерело. Как только солнышко осветило последними лучами вершины деревьев, из дыры в земле выбежали эти ребятки и начали играть. Один из них увидел каньгу и давай с нею возиться: то на себя оденет, то прыгнет через нее, то кувырнется вместе с нею, наконец заправил обе ноги в каньгу, да еще и оборой вокруг обмотался. Тут старик дернул за веревку и крикнул. Все ребята в дырку попрыгали, а тот, который в каньге был, упал и остался лежать на боку. Старик поднял его. Освободил от каньги, взял на руки и - Как тебя зовут? Дите это смотрит старику в глаза, смеется и тоже спрашивает: - Зовут тебя как? - Ярасим, - отвечает старик, - Ярашкой тоже. - Тоже Ярашкой, Ярасим, - повторяет чакли и заливается, смеется. И назвал старик веселого найденыша своим именем - Ярашкой. - Ну, теперь пойдем, Ярасим домой. - Домой, Ярасим, пойдем теперь? Ну? - повторяет чахкли. Принес он парнишку домой и говорит жене: - Не было у нас детей, - вот тебе сын. Ярашка повторяет вслед за отцом: - Сын тебе вот, детей у нас не было, вот тебе сын. Старуха обрадовалась. Ну и стали жить да поживать. И все бы хорошо, да одно беда: что ни скажет ему отец или мать, он все слова передразнивает и все смеется. Смеется, заливается от смеха - такой веселый чахкли попался. И весь разговор с ним такой: - Ярашка, пойдем обедать! - скажут ему. - Обедать пойдем, Ярашка - отвечает. Ну, однако, попривыкли и ладно зажили. Он и в работе был такой же - что бы ни делали, он все передразнивал. Бывало, и плохо кончалось. Раз пошла мать сети чинить и взяла с собой Ярашку, дала ему ножичек и челнок с пряжей, сказала: - Вырезай рванье, а на место старого новые ячейки вяжи. Ну, показала она все, что следует делать, и начали они работать. Мать чинит быстро: рвань долой, а на место дырки челноком раз, раз, и сетка готова, как новенькая. А чахкли смотрит, что мать руками делает, так же и он ножичком раз, раз порвал сети. Челноком раз, раз - в сетях новые дырки, больше прежних. Все сети порвал, а сам смеется, заливается, хихикает. Ну чего он хихикает? Ему, вишь, не работа, а забава. Старуха разозлилась и прогнала его. Кричит старику: - Забирай чахклю, куда хочешь! Неси его в ямку, откуда взял, а сети ему не чинивать! Но тут беда. Мать гонит его от сетей, а он на нее наступает, и ее же прогоняет, да теми же словами на нее кричит, что она на него, сам же все смеется, заливается от смеха. - А сети ей не чинивать ! - кричит, - Куда хочешь ее забирай! В ямке ее взял! Откуда взял - в ямку и неси. Куда хочешь ее забирай! Да еще ножичком машет и сети портит. Под конец подпрыгнул и давай старуху щекотать, а сам смеется, смехом заливается, хихикает. Ну чего он хихикает? Старуха от щекотки совсем уже обезумела, а Ярашка хихикает, и щекочет ее и от себя не отпускает. Тут прибежал отец. Наказал его. Старик взял его за руку, Ярашка взял старика за рукав, и пошли. Старик с левой ноги шагает, а Ярашка ближней, правой ногой идет. Так и шагают они нога в ногу, правой-левой, левой-правой. Идут толкаются. Отца Ярашка очень уважал и слушался. Вот старик научил сына доски тесать. Это у него шло хорошо, и старик был в надежде, что скоро они поставят новый амбарчик. Показал старый, как надо тесать, и Ярашка начал тесать. И тешет, и тешет, и тешет, не остановить его, сам тешет и посмеивается, да еще и подхихикивает. Пока ночь не пришла, все тесал Ярашка. Ну, вот они и жили. Амбарчик поставили, и старик был очень доволен. Он умел управляться с Ярашкой. А старухе была от него одна поруха: то он сети порвет, то посуду побьет, то в саже вымажется. Она просила старика, чтобы он отвел чаклю в лес и оставил его там, пусть идет к себе домой и там хихикает. Ярашку тянуло куда-то уйти. Каждую весну он порывался убежать. Но старик берег сына и не отпускал его ни на шаг. Прошло несколько лет. Ярашка подрос и возмужал. Он стал крепким и разумным, но по-прежнему оставался тем же малорослым человечком. Времена были плохие. По земле саамов ходила вражья сила - чудь. Они грабили народ. Саамы ушли в леса, вырыли себе в земле дома и жили в землянках, чтобы враги не могли их найти. Однажды весной старик не доглядел, и Ярашка ушел из дому, далеко убежал. По горам бегал, бродил по лесам, все искал дыру под землю. Он искал свой дом. И не мог найти. Так он блуждал, пока не наткнулся на чудь. Чудины ехали на лодках по реке. Они пробирались к городу Коле. Им надо было разграбить город. Увидели Ярашку, схватили и спрашивают: - Где живешь? - Живешь где? - отвечает он, а сам посмеивается. - Ты кто такой? - Такой, ты кто? - отвечает он вопросом, да еще и хихикает. - Как тебя звать? - кричит тот. - Звать тебя как? - спрашивает он атамана и опять: - хи-хи. И как ни спросят его, он все по своему, теми же словами отвечает, какими его спрашивают, только обратно, с последнего слова, и прихихикивает вдобавок. Озлобились чудины. Порешили бросить его в реку, в водопад. Схватили парня и швырнули в воду. И вдруг видят все: вместо саамского парня в реку полетел свой же воин. Повторили еще раз, и опять отправили в падун своего человека. - Заколоть его на месте! - приказал атаман чуди. Рубанули его мечом, смотрят: своих троих человек в строю как ни бывало, а Ярашка стоит живой и невредимый и опять смеется, подхихикивает. Заробел атаман, приказал ему, чтобы вел к своим, к отцу-матери. Но Ярашка сказал: - Если вы дотронетесь до моих стариков, так и знайте: ни один человек из вашей команды живым не дойдет до Колы-города. На этот раз Ярашка не смеялся. - Хорошо, - сказал атаман, - веди нас в город Колу. Ярашка сел в переднюю лодку и поплыл впереди всего отряда. И вел он их по реке, через пороги и через волоки и по тихим плесам, целых пять дней и пять ночей. Привел их к той же Туломе-реке, к большому водопаду и широкому разводью, к малому островочку. - Тут, - говорит, - привал. Будем ночевать, потому что в Колу-город ночью входить нельзя. Ну вот и устроили на острове ночлег. Сам Ярашка стал сторожем при лагере. Чудь заснула. Стало тихо. Наступила ночь. Тогда Ярашка связал все лодки, одна с другою. Только себе он оставил самую маленькую лодочку, а остальные спустил в пучину водопада. Лодки разбились в щепы. Ярашка переплыл реку и ушел домой к своим старикам. А чудь пропала. Сказитель - Архипов Калина Иванович (ок. 1864-1937), один из проводников научных геологических экспедиций. О деятельности и знаниях Калины Ивановича давали высокие отзывы академик А.Е. Ферсман и другие ученые. Основатель поселка на Мончегубе, где ныне построен город Мончегорск. Знал много сказок. Рассказывал по-саамски и по-русски. Записи 1936 г. на русском и саамском языках. В сказке "Чакли" использованы варианты, записанные у детей. Из книги: Саамские сказки / Обр. В.В. Чарнолуского М.: Худ. лит-ра, 1962. - 304 с.; сс. 162-168. |
|
